• Консервативная партия
• Лейбористская партия
• Либеральная партия
• Партия либеральных демократов
• Партия новых коммунистов
• Социалистическая партия
• Социально-демократическая рабочая партия
• Шотландская национальная партия
• Экологическая партия Шотландии

На последних выборах в Англии уверенно победила лейбористская партия во главе с Тони Блэром. Для Англии характерно то, что основную политическую власть в стране осуществляет лидер партии, победившей на выборах в Парламент Англии. Соответственно, премьер Англии обязан придерживаться программы предложенной партией во время выборов. Победа лейбористов на выборах 1997 года была обеспечена именно благодаря позиции "левого центризма", которая позволила ЛПВ привлечь на свою сторону традиционно проконсервативную часть электората. Деятельность правительства лейбористов подтвердило его готовность решить проблему социального консенсуса - они одинаково успешно удовлетворяют интересы различных общественных слоев и готовы отчитаться перед избирателями разного социального статуса. Об экономической политике лейбористов говорят как об "экономике совладения", а в последнее время называют ее "экономикой знаний" - государство осуществляет серию программ по переобучению безработных и повышению квалификации трудового резерва страны.

Итак, после того как на всеобщих выборах 1997 года лейбористы одержали одну из самых убедительных побед в своей истории, правительство Тони Блэра стало проводить в жизнь то, что обещало сделать перед выборами – конституционную реформу, состоящую из трех частей – деволюции, введения новой избирательной системы и реформы Палаты Лордов.

Деволюцией называют создание выборных законодательных органов в Шотландии и Уэльсе. В каждом из этих регионов такое предложение было вынесено на референдум: 11 сентября 1997 года в Шотландии большинство (74,3%) голосовавших высказались за образование своего парламента, 64% пришедших на референдум, каковых было около 60,4% от населения Шотландии, также одобрили определенные возможности будущего парламента изменять налоги, что, кстати, даже не было предложено валлийцам. Такой успех реформы, по всеобщему признанию, стал результатом слаженного взаимодействия и агитации трех партий – лейбористов, либерал-демократов и шотландских националистов.

Лейбористы победили на выборах, пообещав создать избираемые органы в двух меньших частях Великобритании. Сейчас они выполнили свое обещание. С реформой избирательной системы дела обстоят немного проще. Традиционная для стран Британского Содружества мажоритарная система выборов, как и пропорциональное представительство, имеет свои “плюсы” и “минусы”. Главным преимуществом мажоритарной системы является стабильность правительства, так как одна из двух ведущих партий почти наверняка получает большинство в парламенте. Кроме того, поскольку кандидат обычно планирует выставлять свою кандидатуру на следующих выборах в том же округе, он старается выполнять обещания, данные им избирателям. С другой стороны, количество мест партии в парламенте при такой избирательной системе не отражает ее поддержки со стороны населения; и партия, за которую отдали голоса 18% избирателей, может не получить ни одного места в законодательном органе. Пропорциональное представительство решает эту проблему, но тоже имеет ряд недостатков, главным из которых является то, что правительство часто приходится создавать на базе коалиции, а значит, оно может быть неустойчивым. Помимо этого недостатка, есть и еще один: при пропорциональном представительстве партия может играть слишком большую роль, так как многие депутаты, желая попасть на верхушку партийного списка, вынуждены голосовать так, как скажет их лидер.Поэтому Тони Блэр, чтобы учесть все эти плюсы и минусы, создал специальную “независимую” комиссию, целью которой было предложить оптимальную избирательную систему. Это и было сделано в сообщении главы комиссии Лорда Дженкинса: он порекомендовал проводить выборы по смешанной системе, где 80-85% парламентариев будут по-прежнему избираться из одномандатных округов, а 15-20% депутатов – “извлекаться” из партийных списков на основе пропорционального представительства. Таким образом, у каждого избирателя будет два голоса: один – для конкретного кандидата, а другой – для партии. Комиссия полагает, что эта система соединит в себе преимущества обеих избирательных систем. Однако она может вобрать в себя и указанные недостатки…

И наконец третья часть конституционной реформы – это лишение наследственных пэров права голоса в Палате Лордов, а затем и изменение статуса самой палаты. Главным доводом лейбористов является то, что многие пэры не посещают заседания парламента, а значит, не будучи политически образованными, не должны влиять на политическую и социальную жизнь государства. Однако мне представляется более логичным мотивировать такое решение правительства тем, что большинство лордов являются историческими сторонниками консерваторов, что, естественно, не выгодно лейбористам.

В более отдаленной перспективе Палата Лордов может вообще стать полностью выбираемой, а может – частично назначаемой. Но пока правительство близко к тому, чтобы осуществить “первый этап реформы” (как это называется в официальных документах) – лишить потомственных пэров права голоса. Необходимо также отметить, что права лордов ограничиваются, по крайней мере, в течение последних ста лет и этому уже никто не удивляется.

В целом, конституционная реформа поддерживается либерал-демократами, третьей по значимости партии Великобритании. Их позиция, как и точка зрения лейбористов, остается неизменной как минимум с начала 1997, когда жители Соединенного Королевства стали активно обращаться к предвыборным манифестам партий. Либерал-демократы довольны действиями правительства, однако хотели бы добиться большего: пропорционального представительства “в чистом виде” и федеративного устройства Великобритании.

Теперь почти никто не сомневается, что конституционная реформа в Великобритании будет завершена и, таким образом, правительство Тони Блэра сможет успешно трансформировать Соединенное Королевство из монархии, где большую роль играют традиции, в государство, основанное на равенстве возможностей политических партий и “справедливости” в европейском понимании этого слова. Остается лишь два вопроса: когда будет завершена реформа и как далеко она зайдет. Сейчас уже и так сделано столько изменений, что лет тридцать назад о них было “страшно подумать”. То, что веками создавалось в королевстве, будет за несколько лет отменено. В уходящем веке Великобритания являлась удивительной страной, в которой развитие и прогресс сочетались с традициями и уважением к прошлому. Теперь все меняется, и многие прагматики уже задают пока еще риторический вопрос: “А не логичнее ли будет сменить монарха президентом?” Как знать, может через двадцать лет этот вопрос станет актуальным…